Режим самоизоляции заставляет нас иначе осмыслять свою жизнь.

Мы все поняли ценность про-активности

Изменение активного начала. Это не совсем про отсутствие возможности гулять, кататься на велике или бегать в парке. Это скорее про сокращение психической активности.

Мы вынуждены подчиняться чужой воле и от этого наша собственная воля - у кого она была - изменяется.

Если в метафоре школы - то это что-то вроде клипа Пинк Флойда, только с вариантом тичерс-лив-аз-ол-элон,

Если в метафоре больницы - то это про необходимость отдаться во власть наркоза и хирурга.

Если в метафоре тюрьмы - то это бытие заключенным с номером, человеческой единицей в камере.

Если обобщать это еще разок, то все это можно свести к слову "надо".

Это разворот судьбы, который в очередной раз в условиях, близких к экстремальным, обращает нас к необходимости увидеть и помыслить идеальный образ себя.

Разворачивает к нашим ценностям. К необходимости отстаивать свои ценности, но не в борьбе, как воину, а в ежедневном подвиге - как монаху.

Это возможность увидеть ценность внутреннего родителя. Это возможность увидеть, что внутренний ребенок - это не всегда милое создание, чувства которого надо учитывать, а то беда-беда.

Это возможность пересмотреть внутреннюю иерархию, и подснизить власть той внутренней фигуры, которая на самом деле управляет вашим поведением, если это управление неэффективно.

Все очень необычно и бурно, тревожно, есть ощущение, что по-старому уже не будет, интерес к тому, как будет. Это время сжечь старое: от установок до привычек. И появившуюся от сжигания энергию направить на какое-то новое, как пар в паровом котле.

В моем списке психологических смыслов карантин - эо про вынужденное отсоединение, вынужденные ограничения. Но ведь есть еще и сознательное затворничество, осознанный уход от мира. Монастырь, например. Место духовного роста и вызревания. Или уход в кабинет писать научный труд - место творческого созидания.

Мастерская - место, где становишься мастером. У скульпторов и художников быть в мастерской - это быть наедине с самим собой, в тишине. Только с музой и Богом, которым карантин не помеха.

Те люди, которые превратили тюрьму в мастерскую, больницу в мастерскую - они алхимически переплавили обстоятельства, а энергию пустили в себя, а затем передали дальше.

Первый, кто приходит в голову, это Достоевский, конечно. Лимонов. Больница - Солженицын.

Про самолет и как сделать из казенного дома мастерскую напишу ещё.

Автор текста https://rinamois.livejournal.com/