Об обсессивно-компульсивном расстройстве стало широко знаменито после кинофильма «Важнее не бывает», где персонаж Джека Николсона — ходячий образец этого диагноза. Эстафету подхватил Леонардо Ди Каприо в «Авиаторе». Помните сцену в туалете, когда главнейший герой не мог выйти, боясь прикоснуться к ручке двери?Почему сейчас таковое великое внимание к ОКР?Стало ли вяще случаев заболевания?

«Ныне в круглом растет понимание и принятие в обществе проблем психических расстройств. Например, про панику и депрессию сейчас нам могут будет безвозбранно рассказывать. А еще 10 лет назад люд опасались реакции окружающих, — объясняет клинический психолог Яков Кочетков. — Вкупе с тем ОКР — менее удобопонятная история даже для специалистов, какая по-прежнему еще будет в тени. Людам сложнее о нем рассказывать, они испытывают жгучий стыд. При этом ОКР менее разблаговещено, чем депрессия: его клиническими конфигурациями страдают от 1 до 2% людей. Поэтому мы можем подсчитать, что в нашей стороне будто вселенная 3 миллиона человек стабильно страдают от обсессивно-компульсивного расстройства и будет жидко получают помощь».

Контрастная навязчивость

В мещанском сознании, в кино, в журналах, расстройство представляется сквозь самые простые, удобопонятные вещи — страх загрязнения, когда люд моют десницы по многу один, или вожделение разложить вещи симметрично. Однако это лишь часть возможных вариантов. Образцово половина людей, страдающих ОКР, взаправду дрожит загрязнения. Что дотрагивается симметрии, то это будет небольшая часть.

Два других субъекта страдающих ОКР дробно остаются в тени. Начальный более или менее знаменит: это люд, какие беспрерывно проверяют, выключен ли газ, погашен ли свет, захлопнута ли верно дверь. Всякий из нас временами делает это, однако тут вопрос в балансе, в грани между крепким контролем безопасности и безотвязным состоянием.

«Если вы испытываете газ настолько, что сами не веруете своей проверке, тогда стоит задуматься. Люд с ОКР могут убеждаться в реальности своих деяний десятки и сотни один. Они не могут выйти из дома часами. Они опаздывают на работу, срывают встречи. Нарушаются коммуникации. Нередко их социальная жизнь осложняется».

И наконец, четвертый молодчик — будет общераспространенный вариант — это настолько величаемая контрастная навязчивость. Безотвязные мысли существуют на контрасте с истинными убеждениями человека, они приходят в голову «сами по себе», и они не нравятся «хозяину» головы. У всех у нас времена от времени мелькают диковинные мысли, однако мы не обращаем на них внимания и отправляем их в «спам». Однако люд с ОКР придают думам излишне великое смысл.

«Всегдашняя молодая мама, всего очень тревожная и ответственная, вдруг посмотрела по телевизору передачу, где повествовали про женщину, какая убила своих ребятенков. И тут она спрашивает себя, а не таковая ли я?У нее начинают показывать образы, в которых ее детище — обагренный, убитый. Она начинает пугаться своих дум, пробует их подавить, сделать что-то, чтобы они не влезали в голову. Однако чем вяще она это делает, тем вяще они наступают. И исподволь ситуация приходит к тому, что баба накручивает себя и разрабатывает план, будто не оставаться возле с ребятенком, прячет ножи и все, что может его «убить», просит окружающих следить за ней, потому что она считает себя ненормальной». Величаво понимать, что таковая баба ввек не причинит вред своему ребенку и ее «опасность» существует всего у нее в котелке.

Верующий человек приходит в церковь и обнаруживает в котелке богохульные мысли. Он пробует прогнать их, однако безуспешно. «Или человек вдруг начинает думать, что он нетрадиционной ориентации, при этом ему очень величаво быть людом традиционной ориентации, — поясняет Яков Кочетков. — И он беспрерывно проверяет себя: нет ли у него стремления к представителям своего пола». Основная проблема в том, что люд норовят биться с безотвязными думами, однако чем вяще они с ними бьются, тем аховее им становится.

Послание семьи

Однако почему у всегдашнего человека вдруг возникают таковские особенности?«Есть эволюционная обусловленность. В нас заложены гены, отвечающие за повторение и за чистоплотность. Они были полезны для наших дедов. Если вы чистоплотны и убираете за собой, не жительствуете возле с экскрементами, то гораздо крохотнее вероятность того, что вы занедужите чем-нибудь. Наши деды очень бессчетно испытывали все, что связано с безопасностью: закрыт ли вход в пещеру, важнецки ли они замели следы. Ученые же говорят, что генетическая предрасположенность на 30% объясняет появление ОКР у человека, а на 70% — это воздействие обстоятельств среды».

Что это за обстановка, какие вынуждают человека велико тревожиться и пробуждают в нем излишнюю навязчивость?Огромная роль — у воспитания. В некоторых семьях с малолетства внушается страх заражения, а значит, необходима повышенная гигиена. Во многих семействах транслируется послание: мир опасен и непредсказуем — испытывай все по многу один.

Модели взаимоотношений в семье также оказывают воздействие. «У нас очень распространены симбиотические взаимоотношения между матерью и ребятенками, необычно сыновьями. И дробно это тоже способствует обсессивно-компульсивному расстройству, — говорит Яков Кочетков. В наш центр всякий другой зазвонист не от пациентов, а от их родителей, какие говорят, что у них «болеет мальчик». И когда мы спрашиваем, сколько мальчику лет, выясняется, что ему и 20, и 30, и 40».

Человеку в симбиотических отношениях очень нелегко доверять себе, переть ответственность за свои поступки и даже мысли. Родители опекают из лучших побуждений — они попросту не знают, будто себя верно вести: например, давать возможность подростку исподволь отделяться. Понимать, что ему надобна раздельная горница, свои секреты, собственные мысли — важнецкие или аховые. В симбиотических же семьях родители всегдашне деятельно ввязываются и в процесс лечения. И психологам доводится вести терапию не всего с пациентами, однако и с родителями, чтобы исподволь они вручали своим вымахавшим ребятенкам вяще самостоятельности.

Особенности национального мышления

Всегдашние люд контролируют свои деяния. Человек с ОКР пробует контролировать еще и мысли. Для него мысль адекватна действию. Мы очень дробно злимся на стезе, когда некто нас подрезает. Кто в сердцах не желал всех бедствий на голову обидчика?Пациент с ОКР верит, что его слова материализуются, и он — аховый человек, а значит, будто следствие, — стыд и вина, и вновь мучения и самоуничижение.

Распространенность этого расстройства зависит также от культурных особенностей и традиций. «ОКР очень филигранно откликается на культурную ситуацию. Например, сейчас люд стали истово кидаться в псевдорелигиозность, и случаев, связанных со трепетом «плохих», богохульных дум, стало гораздо вяще. Приходит человек, говорит, что он верующий. Начинаем кумекать: оказывается, что он не абсолютно верно трактует основные благочестивые постулаты. «Меня Господь накажет, потому что у меня в котелке есть аховые мысли. Я должен от них избавиться». Однако это вяще про суеверие, чем про настоящую религию, считает эксперт.

«Я недавно выступал в Германии с докладом о культурных особенностях российского ОКР. У нас очень велико разблаговещено настолько величаемое магическое мышление — вяще, чем в странах Западной Европы, — говорит Яков Кочетков, — и оно велико поддерживается оружиями массовой информации. Процветает вера во всесилие потусторонних сил, в то, что можно подействовать энергетикой на какие-то объекты. Если я сжег волос соседки, то и соседка сгорит или умрет. И это приводит к тому, что в России человек с ОКР находит поддержку своему страху думами причинить вред кому-то. Если я покумекал сейчас, что у моей мамы рак, то она взаправду может заболеть, ведь мысли материальны. Я должен сделать много-много ритуалов, чтобы это предотвратить, представить ясный позитивный образ или постучать по дереву. Будто тут не возникнуть ОКР?» Вероятно, это связано с тем, что в России есть регионы, где магическое мышление веками становилось частью национальной культуры — например, Алтай, Крайний Север, Марий Эл.

Чем поможет специалист?

Методы самопомощи тут вряд ли сработают — это излишне сложное расстройство. А чем помогут специалисты — психотерапевты, клинические психологи?«Мы ладим две центральные вещи, какие доказали свою эффективность в исследованиях по всему миру. Первая: экспозиция. Термин означает движение навстречу своему страху. Клиент дрожит загрязнения?Например, после скрупулезной подготовки мы договариваемся с клиентом, что он попробует потрогать вещи, какие он считает черномазыми. После этого он не будет мыть десницы, а в нашем наличии подождет, доколе тревога сама начнет снижаться. Людам с ОКР будто, что этот геена ввек не закончится. Наша задача — показать ему, что даже с черномазыми десницами он скоро затихнет, что его тревога — конечна».

Другой величавый фокус внимания психолога: труд с оплошками мышления. Клиенту показывают, что мысль не равновелика действию, мысль не равновелика реальности. Если клиент верит в то, что его мысли могут навить вред иным людам, ему предлагается поставить серию поведенческих экспериментов: может ли он насильно мысли заставить цветок в офисе психотерапевта завянуть или способен ли он угадать загаданное психологом число. Эксперименты показывают: будто бы ни норовил клиент, его мысли не действуют ни на психолога, ни на окружающих. Исподволь психотерапия помогает пробраться к самым «страшным» думам клиента и увериться, что его домашние или ведомые не заболевают и не умирают от того, что человек думает о них ахово.

Об эксперте

Яков Кочетков — директор Фокуса когнитивной терапии, кандидат биологических наук, клинический психолог. Президент Ассоциации когнитивно-бихевиоральных терапевтов.