Опубликовано психолог-артем-овечкин.рф для "Похудолог)"

3 наших топа:

Топ-20 за первое полугодие 2020 г. на "Похудолог)"

Топ-10 нарративов за 2019 г. на "Похудолог)"

33 самых популярных статьи на "Похудолог)" в 2019 году

Метафизика картофельных очистков. Эпизод 31 нашего авантюрного романа "Время худеть"

– Мой господин уходит?

 – Да, Игорь, появились дела. Нужно помочь другу.

 – Помочь другу! – Игорь всплеснул руками. – Неравнодушный поступок неравнодушного человека! Хотел бы я быть вашим другом!

 – Вы и так мой друг, Игорь.

 – Спасибо вам, мой господин! Спасибо за эту добросердечную ложь, – Игорь подал Новикову пальто. – Хотелось бы уточнить, а когда господин собирается вернуться в номера?

 – Ближе к вечеру. А что такое?

 – Видите ли, вечером меня не будет. Ужин подаст моя жена. Вам очень повезло, она готовит просто потрясающую треску в кляре. Все как надо, чин по чину, с картошкой фри и соусом тар-тар. Fish&Chips, если вы понимаете, о чем я.

 – Не знал, что у вас есть жена.

 – Да, – Игорь нервно хихикнул. – Есть. Самая обычная жена. Такая же, как у всех. Она недавно вернулась.

 – Вернулась? Откуда?

 – Эээ...

 – Отдыхала где-то?

 – Да! – еще более нервный смешок. – Точно! Отдыхала. Можно это и так назвать...

***

 Ребята поругались.

 Баймурат предпочитал игнорировать Мустафу. Он фривольно развалился на стуле, заткнул одно ухо наушником и листал свежие публикации в соцсетях. Лишь изредка он недовольно кривил лицо и что-то отвечал. Мустафа, в свою очередь, на Баймурата орал. Орал громко, строго и без остановки.

 Так продолжалось уже несколько часов кряду.

 – Эй, Ѣ! – послышалось с улицы.

 Мустафа выглянул в окошко.

 – О-о-о, Кристина Михална! – обрадовался он. – Здравствуйте! Приготовить как всегда? Поострее и без капусты?

 – Нет, – ответила Михална. – Сегодня острого не надо. Натощак желудок испорчу.

 – Как скажете, Кристина Михална. В какой лаваш завернуть? В розовенький?

 – В розовенький, – кивнула таксистка.

 – Понял! Две минуты и будет готово!

 Мустафа надел перчатки, ловко подвел мусатом длинный тонкий нож и принялся срезать с мясной башни самые загорелые, самые фактурные и самые вкусные кусочки.

 Кристина Михална закурила.

 – Картошкаро пуст кунед! – крикнул Мустафа на Баймурата.

 – Ман намехохам! – ответил ему Баймурат. – Факат хомуш!

 – Э-э-э! Чаро ман бояд барои ту кор кунам!? – обижено спросил Мустафа.

 – Барои он ки ман дахшати экзестенсариро хис кардам ва карор додам, – объяснил Баймурат, – ки дигар хеч гох картошкаро пуст накунам. Фахмидед, Мустафа!

 – Вы чего там, Ѣ, балакаете!? – не выдержала Кристина. – Про меня что-то говорите!?

 – Не-е-ет, Кристина Михална, не про вас. Да как же можно?

 – Ты смотри у меня! Поаккуратней! А то я сейчас вам обоим лица сломаю!

 – Пожалуйста, не нужно ничего ломать, – обезоруживающе улыбнулся Мустафа.

 Он туго завернул шаурму и закусил ее в раскаленных челюстях гриля.

 – Мы просто спорим, – сказал он.

 – Спорите? – хмыкнула Михална. – И о чем же вы спорите?

 – О физике.

 – Нашли, Ѣ, о чем поспорить.

 – А о чем же еще, Кристина Михална, остается спорить? Как говорил Резерфорд, все науки делятся на физику и коллекционирование марок.

 – Э-э-э... Кто говорил?

 – Резерфорд.

 – А это, Ѣ, кто?

 – Британский физик.

 – Ага...

 – Нобелевский лауреат.

 – Угу...

 – Один из создателей ядерной физики.

 Мустафа достал шаурму из гриля. Обернул ее пакетом, ляпнул сверху ложку соуса и передал Кристине Михалне. Следом он добавил к заказу жирную стопку салфеток и дюжину зубочисток.

 Первый укус Михална сделала с благоговейным трепетом, который зачастую сопутствует выходу из голодовки.

 Михална укусила. Михална прожевала. Затем проглотила, подобрела и объявила:

 – Вкусно.

 – Спасибо, Кристина Михална! Рад, что нравится!

 – Потому и хожу. Вот только я до сих пор не понимаю, из-за чего вы спорите. О чем в этой вашей, Ѣ, физике, можно спорить?

 – Если коротко, – ответил Мустафа, – то Баймурат где-то вычитал, что Вселенная расширяется с ускорением...

 – Угу...

 – Сделал некоторые выводы...

 – Угу...

 – И теперь отказывается чистить картошку!

 – Угу, – Михална призадумалась. – Чего, Ѣ?

 – Картошку, говорю, чистить отказывается.

 – И как это, Ѣ, связано?

 – Не будем вдаваться в детали, но Баймурат произвел расчеты и утверждает, что раз дела обстоят так, а не иначе, то ни разрыв, ни остывание Вселенной не грозят. Произойдет Большое Сжатие.

 – Это чего?

 – Это как Большой Взрыв, только наоборот.

 – Какой ужас, – сказала Михална и укусила шаурму. – Ну а картошка тут причем?

 – Поверьте, я постепенно подвожу к картошке, – продолжил Мустафа. – Так вот. Большое Сжатие, значит. Землю притянет к Солнцу, потом Солнце притянет к центру галактики, галактику притянет к соседней галактике, и так далее, и тому подобное. Все схлопнется. Вся масса Вселенной сойдется в одной точке. Представляете?

 – Не особо...

 – И эта масса, как утверждает Баймурат, является критической.

 – Ман ба, – отозвался Баймурат, – ин бовари дорам!

 – Чего он говорит?

 – Говорит, что абсолютно уверен в своей гипотезе. И Большой Взрыв, по его мнению, произошел не из-за случайного столкновения частиц, – где бы им было столкнуться, правда? – а из-за очень даже неслучайного трения. Представьте, с какой силой будут вжиматься друг в друга все частицы Вселенной, если собрать их одновременно, скажем, в спичечном коробке?

 – С какой?

 – С огромной! И сразу же за Большим Сжатием последует новый Большой Взрыв.

 – Угу...

 – Вселенная родится заново.

 – Угу, – Михална утерлась рукавом. – Красиво стелешь, но все-таки...

 – Картошка! Я помню про картошку, – Мустафа снял и выкинул перчатки. – Так вот, Вселенная родится опять. А потом опять схлопнется. И снова родится, и снова схлопнется. Каждый раз частицы будут разлетаться совершенно рандомно, образуя другие галактики и звезды, другие планеты и другие формы жизни...

 – Во дела, – подивилась Михална.

 – Да! Представьте себе! Этот цикл будет повторяться бесконечное множество раз, но на бесконечность плюс первый раз Вселенная рванет точно так же, как сейчас. Все повторится. Млечный Путь, Солнце, Земля, люди, животные, каждый шаг каждого муравья в каждом муравейнике повторится с безошибочной точностью. Каждый атом вашего мозга встанет на то же самое место и будет не просто похожим, а тем же самым атомом. И так будет повторяться до бесконечности.

 – Так, – Михална нахмурилась, – я начинаю понимать.

 – И поскольку все так...

 – Угу...

 – ...этот ишак Баймурат отказывается чистить картошку. Говорит, что каждое его действие отражается в бесконечной череде жизней.

 – Ман баланд мешавам! – подвел итог Баймурат.

 Он улыбнулся, заткнул наушником второе ухо и прибавил громкости. Где-то там, внутри его черепной коробки, озорно тыцкали тарелки, гремели духовые и пел лукавый черт Фрэнк Синатра.

 – Короче, картошку он чистить не будет, а будет теперь по жизни кайфовать.

 – Ишь ты, Ѣ! Ферзь какой!

 – Да, – Мустафа грустно замолчал.

 Кристина Михална тоже замолчала. Она сосредоточилась на еде. Будучи глубоко верующей, но при этом не агрессивной христианкой, она выслушала ересь спокойно. Махать распятием с пеной у рта – это не про нее.

 Со временем Михална вдруг поняла, что в голове у нее зарябили, – будто пробиваясь сквозь белый шум, – обрывки мыслей.

 Эти мысли были родом из детства. Из тех времен, когда Система еще не сорвала с рассудка пломбу и не затолкала туда свои понятия о нормальном и ненормальном, свои правила поведения, свою мораль, этику, а также политику, религию, голубой огонек и еще кучу вещей, от которых попеременно смердит то кровью и ладаном, а то ссаным подъездом.

 Это были обрывки дуальных мыслей. Противоречивых. Мыслей, совершенно непонятных для Системы. О том-де, что все важно и неважно одновременно. О том, что все хорошо и плохо. Да и вообще, что все равняется ничему, а ничего - всему.

 Оформиться целиком у этих мыслей никак не получалось. Но даже от их огрызков мозг приятно ныл, а душа почему-то успокаивалась.

 – Эй, Мустафа! – позвала Михална.

 – Да, Кристина Михална?

 – Спросить хочу.

 – О чем?

 – О том, почему нельзя кайфовать по жизни просто так? Без знания этой вашей физики?

 – Можно, – ответил Мустафа, – но если все будут кайфовать, то кто тогда картошку чистить будет?

– Очевидно тот, кому и картошку чистить в кайф.

– Хм, - Мустафа призадумался. – Глубоко.

– А то, Ѣ. Я тебе не это...

 Через пару минут Кристина Михална доела, сунула в уголок рта зубочистку и пошла в автосервис. Вскоре теория физиков-шаурмянщиков совершенно вылетела у нее из головы.

 Можно сказать, что Михална попробовала водичку в реке так называемого просветления, подумала: “Холодно-то, Ѣ, как!”, - и отдернула ногу. Затем, погрозив нирване кулаком, она плюнула в мутные воды и зашагала прочь от берега...

Что скажете? Лайк, репост, коммент, подписка обрадуют!) Наши книги: litres.ru/artem-ovechkin