Временами для спасения человечьей жизни докторам доводится выступать на крайние меры. Одной из самых радикальных процедур в нейрохирургии почитается гемисферэктомия, абсолютное удаление одного из полушарий головного мозга. Эта процедура выполняется лишь в очень редких случаях трудноизлечимой эпилепсии будто заключительная попытка помочь больному, когда все иные варианты потерпели неудачу. При удалении оглушенного полушария частота эпилептических припадков, всякий из которых ставит под угрозу жизнь пациента, радикально снижается или вовсе сходит на нет. Однако что при этом происходит с больным?

Биопсихолог Себастиан Окленбург многое знает о том, каким образом мозг и нейромедиаторы влияют на поведение, мысли и ощущения людей. Он рассказывает о недавнем изыскании, какое помогает понять, будто мозг может работать, когда от него остается лишь половина.

Ученые исследовали мозговые сети у нескольких пациентов, каждому из которых в раннем малолетстве выслали одно полушарие. Результаты эксперимента иллюстрируют способность мозга реорганизовываться даже после капитального повреждения, если это повреждение происходит в юном годе.

Авторы использовали нейробиологическую технику функциональной магнитно-резонансной томографии(МРТ)в состоянии покоя. При таковом изыскании мозг участников сканируется с помощью МРТ-сканера, аппарата, какой в наши дни есть во многих больницах. МРТ-сканер используется для создания серии снимков частей тела на основе их магнитных свойств.

Функциональная МРТ используется для создания изображений мозга в процессе выполнения найденной задачи. Например, испытуемый говорит или двигает перстами. Для того, чтобы создать серию изображений в состоянии покоя, исследователь просит пациента лежать в сканере недвижно и ничего не делать.

Тем не менее даже без каких-либо конкретных задач мозг проявляет большую активность: например, в таковом состоянии мы грезим, а наш интеллект «блуждает». Найдя, какие области мозга активны в бездействующем состоянии, исследователи смогли найти его функциональные сети.

Ученые исследовали сети в состоянии покоя в группе пациентов, каким в раннем малолетстве была сделана операция по удалению половины мозга, и соотнесли их с контрольной группой участников, у которых вкалывали обе половины мозга.

Наш невообразимый мозг 

Результаты оказались поистине изумительными. Можно было бы ожидать, что удаление половины головного мозга всерьез нарушает его организацию. Однако сети перенесших такую операцию пациентов выглядели изумительно похожими на сети контрольной группы здоровых людей.

Исследователи идентифицировали семь различных функциональных сетей — например, связанных с вниманием, зрительными и двигательными способностями. У пациентов с высланной половиной мозга связь между зонами мозга в пределах одной и той же функциональной сети была изумительно похожа на показатели контрольной группы с обоими полушариями. Это означает, что пациенты демонстрировали нормальное развитие мозга, несмотря на отсутствие одной его половины.

Однако было одно отличие: у пациентов броско возросла связь между неодинаковыми сетями. Эти усиленные связи, по-видимому, отражают процессы корковой реорганизации после удаления половины мозга. Благодаря более крепким связям между другими долями мозга эти люд, похоже, способны свериться с утратой иного полушария. Если операцию проводить в раннем годе, у пациента, будто правило, сохраняются нормальные когнитивные функции и интеллект, и он может вести обычную жизнь.

Это еще более впечатляет, если учесть, что повреждение мозга в более запоздалом годе — например, при инсульте — может повлечь за собой капитальные последствия для когнитивных способностей, даже если повреждены лишь небольшие участки мозга.

Очевидно, что подобная компенсация происходит вдалеке не век и не в любом годе. Однако результаты изыскания вносят существенный лепта в изучение работы мозга. В этой области познаний доколе еще остается немало белых пятен, а значит, у нейрофизиологов и биопсихологов остается машистое поле деятельности, а у беллетристов и сценаристов — простор для фантазии.