Людские пересуды (Глава 5)

Держа в руках ту самую пресловутую шпильку, Лидия захотела поделиться своей болью с близким человеком. В окно она увидела, как в калитку своего дома вошла Аглая. На часах было чуть больше 12, работала она рядом и ей было проще ходить обедать к себе домой.

Она всё никак не могла выкинуть Фёдора из головы и поэтому женщина не предпринимала никаких попыток для того, чтобы найти в себе силы покаяться или просто продолжать общаться с подругой, как ни в чём не бывало.

Казалось бы месяц уже прошёл, для того, чтобы переосмыслить содеянное, но нет. С каждым днём Аглая увязала в своей запретной любви. Теперь ей уже стало не хватать объятий Фёдора, она в них нуждалась. А он всё не приходил и смириться с этим было очень нелегко.

В их селе было полно других мужиков, молодых и старых, красивых и не так чтобы очень, женатых и разведённых, пьющих и трезвенников. Но ей никто не был мил, она всех держала на расстоянии.

Многие сельчане стали думать про Аглаю, что она обычная гордячка. Ну как же, белая кость. Культурная, в чистом ходит, ничего тяжелее ручки не поднимает. Не то, что простые сельчане, которые и в навозе ковыряются, и коровам хвосты крутят.

Во многом их суждения были несправедливы. Аглая точно так же, как и другие, держала корову и кур, любила копаться в земле и собиралась по весне засадить огород. Просто пока у неё не было возможности, не разгибая спины, трудится на своём участке, так чтобы все это видели.

Ведь никто, кроме соседей, живущих рядом, так тщательно не следит за твоим огородом. Не дай Бог, если у тебя какая лишняя травинка или былинка завелась, враз осудят.

Вот Аглаю и считали чистоплюйкой. Она одна со всего села ходила на работу нарядная. А с недавних пор работница клуба стала краситься, наносить на лицо румяна и помаду, что считалось верхом модности и автоматически относило вдову к разряду легкомысленной особы.

Знали бы они, что она делала это только ради одного мужчины, ради Фёдора, тогда вообще бы заклевали. Пока же о том им было неведомо и поэтому односельчане просто считали, что культурная барышня задирает нос, показывая своё над ними превосходство.

Лидия оставила маленькую Любашу на попечение старшей дочери, а сама решила наведаться к подруге, чтобы выяснить наконец почему она её игнорирует, ну и заодно поделиться с ней своей бедой.

Когда Лида, едва постучавшись, вошла в дом, громко произнося приветствие, Аглая от неожиданности выронила чашку со свежезаваренным горячим чаем, которую только что поднесла ко рту.

Хорошо ещё, что она не обварилась кипятком, а просто расколотила её вдребезги. Засуетившись, ей удалось отвести свой взгляд от подруги и дать себе успокоиться. Лидия бросилась помогать ей собирать разлетевшиеся осколки тонкого фарфора.

- Это не беда, бить посуду к счастью, - нараспев протянула Лида и от души улыбнулась.

- Да уж, к счастью. Твои бы слова, да Богу в уши, - ответила Аглая.

- Маш, а ты чего к нам не заходишь? Не иначе, как с Глашкой поругались?

- Меня мама не пускает.

- Не выдумывай. Просто у них маленький ребёнок, а ну как заразу какую принесёшь из школы своей? - глаза Аглаи тревожно забегали.

- Ну да, сама же Глафира принести ту заразу не сможет. Беги давай к нам, самое время помириться. Отпусти ты её Аглаша, а то дочуня моя там поди зашивается, пока я тут с тобой разговариваю, - улыбнувшись попросила Лида подругу.

- А ты сама чего же не приходишь? Я всё жду-пожду, когда забежишь хоть на минуточку. Мне-то самой по большей части некогда. С утра кручусь с дитём, как белка в колесе, сама понимаешь.

- Конечно понимаю, Лида. Поэтому и не прихожу, чтобы не тревожить лишний раз. На тебе же весь дом. Разве тебе до гостей? Тебе же ещё, кроме малышки, и Фёдора обиходить надо, и старшенькую. Садись давай, отобедаем вместе.

Когда Аглая произнесла имя Фёдора, то постаралась, чтобы голос её не дрожал. Ей так хотелось услышать о нём хотя бы что-нибудь. Весь этот месяц она видела его только мельком, да и то издали.

Выглядывая из окошка своего дома, она лишь успевала заметить его кудрявую голову, когда муж подруги заходил к себе, возвращаясь с работы.

- Чтоб ему пусто было, этому Фёдору, - горько произнесла Лидия.

- Не говори так, он же твой муж.

- Муж, муж. Да только всё неймётся ему. Снова бабу в дом приводил, когда я в роддоме была. Смотри чего нашла.

Лидия вытащила из кармана наспех накинутого пальто найденную шпильку и у Аглаи от страха расширились глаза. Она узнала в ней одну из своих шпилек, что то и дело терялись по всему дому, соскакивая с её тяжёлых пшеничных кос.

Видимо шпилька выпала, когда её волосы рассыпались в тот день по подушке от грубых ласк Фёдора. Хорошо ещё на той шпильке имя её не написано, не то выдала бы себя с потрохами.

- Может это твоя шпилька, что ты в самом деле?

- Ага, и волос тоже мой. Ишь как обмотался вокруг. Вот жешь стервецы. Места что ли другого не нашли? Не понимаю, что этих шалав в моём доме-то прельщает?

- Неужто слаще на постели супружеской развратничать? Моему-то всё равно, где корень свой пристроить, он и на улице мастак, по себе знаю. Бывалочи куда только не тащил, когда в доме свекровкином жили.

У Аглаи сердце забилось от этих слов Лидии. Уж ей ли не знать, в каких местах горазд Фёдор показать свою удаль мужскую?

- Не переживай, всё будет хорошо. Главное, что ты нашла доказательство, теперь Федя твой не отвертится.

- А кто сказал, что я эту шпильку ему покажу? Нет, подруга. Мне то без надобности, чтобы в доме скандалы были. Главное, что муж мой, законный, пусть плохо спят те, кто на чужих подушках волосы свои оставляет.

- Ну ты даёшь. Я бы так не смогла, знать и молчать.

- Всё равно им достаются только объедки, потому что вся его любовь предназначена лишь мне одной. О своей любви он мне шепчет жаркими ночами. А такими словами мой Федя направо и налево не разбрасывается, уж я-то знаю. Пусть себе тешится, от него не убудет, чай не сотрётся.

С этими словами Лидия попрощалась с Аглаей и побежала к себе, кормить Любашу. Молоко быстро прибывало и женщина насилу успела добежать в свой дом, стоящий через дорогу.

Она как раз кормила ребёнка грудью, когда в дом вошёл Фёдор и тихо стоял, пожирая жену глазами. После родов Лидия похорошела ещё больше и волновала его всё так же, как и раньше.

Пусть это она сама его на себе женила, но выбрав её однажды своей женой, он ничего не собирался в своей жизни менять. Подумаешь девок только рожает, когда-нибудь он ей непременно и сына заделает, может даже и прямо сейчас.

Лида подняла на него глаза и зарделась, сразу же поняв, какие мысли кружат в голове Фёдора. Вот же охальник, даром что светло на дворе и девчонки в доме, у него одно только на уме.

Она положила сытую посапывающую во сне дочь в кроватку, а Фёдор, выпроводив Глашу и Машу гулять, запер двери и задёрнул занавески на окнах. Увидев, как подружки выбежали на улицу, за этими его действиями наблюдала Аглая, следя за соседним домом из-за занавески.

Она быстро поняла с какой целью Фёдор задергивает занавески среди бела дня и это понимание болью отзывалось в её сердце. На работу с обеда она сегодня так и не вернулась. Слова Лидии звоном стояли в ушах:

"Всё равно им достаются только лишь объедки, потому что вся его любовь предназначена мне одной. О своей любви он мне шепчет жаркими ночами. А такими словами мой Федя направо и налево не разбрасывается, уж я-то знаю..."

Продолжение тут

Предыдущая глава

Начало