Анне. Моей любимой
Это был дом. Большой белый каменный дом в два этажа, увитый плющом или виноградом до половины. Он стоял вдали от ограды, к нему вела дорожка, усыпанная белой галькой. Ограда была металлическая, кованная, простая, только на воротах были листья… Возле дома и за ним простирался сад… даже и не сад, вековые деревья, принадлежность которых к каким-то породам вызывала искренние сомнения. Возможно, деревья были завезены издалека, потому что они были… просто они были.

А дальше… дальше написано для тебя… чтобы ты вспомнила..

…там, где мы жили, все освещалось свечами… был тот свет, тихий свет свечей, полутень-полусумрак, но мягкий и спокойный… и ты не пряталась от меня в ванной… я был с тобой, когда ты купалась, потому что там было мало света… нужно было подкладывать дрова, чтобы вода нагрелась… но там было уютно и тепло… в этом доме… двоим

…в полумраке библиотеки мягко отблескивали золотом корешки книжек и свечи отражались в зеркалах. В спальне все было белым и была зима за окном… были ты и я вместе.. и не хотелось гостей, не хотелось никого,  нам просто хватало друг друга…

…и в центре гостиной стояла большая елка… метра три… потолки там были очень высокие… мы ее наряжали долго, почти полдня… я держал тебя на руках, чтобы ты могла повесить елочные игрушки… а с самого верху, когда их пришлось вешать… я поставил складную лестницу и нам пришлось лезть вдвоем, потому что ты хотела повесить их сама, а я не хотел, чтобы ты свалилась…

…когда у тебя нечаянно падала игрушка, ты поднимала на меня глаза… и это был такой взгляд, как у маленького ребенка, который сделал что-то нечаянно и ждет, что на него будут кричать… но ты не понимала, что я не сержусь, что значит одна игрушка? я переживал за тебя, чтобы тонкое стекло не поранило тебя… а тебе представлялось, что ты тоже хрупкая игрушка, которую можно нечаянно разбить… и когда первые слезинки оставляли след на твоих щеках, я просто брал тебя на руки и относил в кресло… закутывал в плед и приносил тебе какао в большой кружке… и сам же мешал тебе его пить, потому что садился на ручку кресла возле тебя и целовал твои мокрые глаза… пока улыбка не возвращалась к тебе… ты плакала и смеялась одновременно, только ты могла так… спасибо, что ты вспомнила это… ты вспомнила, как я говорил, что нельзя одновременно испытывать две эмоции… но это же была ты

…ты улыбалась сквозь слезы и это была такая светлая улыбка… как отблеск лучика солнца на капельке росы после дождя.. а я не переносил слез, поэтому старался не огорчать тебя ничем… просто охранять тебя от тех мелких неприятностей, которые на тебя сыпались постоянно… и когда я был дома, я был более спокоен, потому что знал, что я рядом… а возле меня ничего плохого с тобой произойти не может

…и не было гирлянд, таких, как мы привыкли  сейчас, но были другие гирлянды, которые отблескивали в пламени свечей… елка мягко светилась игрушками, пахло хвоей, лесом, свежестью … и это было намного лучше, чем елка, которую мы ставим в своих домх… мы стояли обнявшись под этой елкой…  она этого стоила.. мы -двое, один в одном, а рядом ждал праздничный стол…

…много свечей на нем и все то, что ты приготовила… ты тогда не давала мне сделать что-нибудь вместо тебя, я просто помогал тебе. Откупоренные бутылки вина, шампанское во льду, множество блюд — за этот стол можно было посадить много гостей, но нам не нужно было гостей… мы могли позволить себе не торопиться, ночь длинна, она была для нас, часы еще не скоро пробьют полночь… нам просто было хорошо… была елка, которую ты хотела… была ты.. рядом… был стол, сияющий свечами, которые не скоро догорят…

…отблески свечей на серебрянной посуде.. на игрушках, их мерцающий свет в твоих глазах… ты любила меня тогда — вспомни!… и кроме огоньков от свечей, я видел и свое отражение в твоих глазах… просто наступал праздник для двоих, которым никто не нужен … и если в доме была прислуга, она была отпущена домой… просто Новый год для двоих…

Мы не выпили почти ничего мы были пьяны друг другом… единственное — шампанское… сургуч на бутылке, который мне пришлось снимать ножом, пробка, которую пришлось держать, чтобы шампанское не ушло, интересная такая… как гриб в миниаютюре… не знаю, какой это был сорт? это было Шато? оно того стоило! первый раз, когда я налил его в бокалы, оно сверкало в пламени свечей и пузырьки поднимались тоненькой ниточкой со дна по центру бокала… мы не чокались я просто поцеловал тебя за этим столом — за которым могло сидеть 12 гостей, но сидели только мы…

….  я встал и подошел к тебе… ты смотрела на меня снизу снизу-вверх, ожидающе… на тебе было длинное платье — в полутьме мне сейчас тяжело рассмотреть оттенки — оно было красным? или темно-розовым? в сборках, на талии как завязанное тесемками, но расходящееся книзу… и ты была такой маленькой на этом стуле во главе стола… массивный дубовый стул, брат всех стоящих рядом, овальный длинный стол…

…я возле тебя… блестящая супница на столе, темно отблескивающее серебро посуды с закусками и пузырьки шампанского в бокалах в наших руках… это я видел тогда и описал тебе теперь …это было возможно, это повторится в твоей жизни… в моей… или в нашей .. Ты хочешь, чтобы это повторилось? ты была там вместе со мной… и тогда и сейчас.. когда я писал тебе ты была моей любимой на все времена… кажется, именно тогда я сказал тебе это… сейчас и потом… на все века.. любимая, ты будешь возле меня,  в моем сердце, в моей душе, как я буду возле тебя… и ничего не будет  между нами… ничто не сможет разъединить нас…

Потом… потом я помогал тебе развязывать завязки на платье сзади.. а потом ты попросила меня уйти… лечь… и я до сих пор чувствую холод накрохмаленных простыней, пока они не согрелись моим телом… жесткость атласного покрывала, пока оно было холодным и твое тепло… когда ты пришла ко мне прижалась, чтобы отогреть ноги, которые замерзли на холодном полу…

ТЫ НИЧЕГО НЕ ПОМНИШЬ? Просто вернись… вернись в себя закрой глаза, опиши для себя этот дом… ты увидишь его отсвечивающие золотыми нитями занавески, шторы в спальне, которые я не любил закрывать, печь в углу на дровах , которая давала нам тепло, его  старые деревья, то место, где он находился… кованную решетку ворот… вспомни, милая!

… твоя прежняя фамилия, над которой я любил слегка посмеиваться, твою складочку на гладком лбу, когда ты хмурилась которую я разглаживал своими губами, вспомни.. нечего вспоминать? я не буду заставлять тебя вспоминать… я не буду звать тебя… не буду говорить тебе — любимая… все это живет в тебе и я просто буду ждать… пока ты вспомнишь меня.. Я просто буду ждать тебя…

… ты поверила мне.. потом засомневалась, может ли так быть? потом убедила себя, что так быть не может, но ты должна вспомнить! прохладу аллеи из вековых деревьев… белую беседку в глубине парка… вспомни, любимая! твое белое ажурное платье — ты любила длинные платья и чтобы тебя усадить, мне приходилось подбирать их сзади … ты была маленькой хозяйкой большого дома… сама смеялась над этой своей ролью но она тебе подходила…

…вспомни те деревья, возле которых ты вообще казалась хрупкой, за которыми любила прятаться но тебя всегда выдавал крайчик платья … ты любила одевать гэта…это слово не жило во мне, но пришло из прошлого… нашего прошлого…  я не понимал, откуда такая любовь к японской обуви.. но я достал ее для тебя… она была тебе удобной, делала твою ножку такой маленькой ты не любила носки… чаще ходила босиком…

…я не могу сказать сейчас, как это было? счастье? была любовь, а потом просто ничего не стало… ни тебя, ни меня… может это просто был кусок из нашей жизни, который живет во мне сейчас? Время, расстояние разделило нас… может была дальнейшая жизнь? просто о которой я не помню? да вспомни же!!! ажурная ограда, металлическая, кованая, столбы из сложенного камня… белый дом с цветами возле него… мои руки на твоих плечах…. вспомни!

Я НЕ ВЕРЮ, ЧТО ТЫ НЕ ПОМНИШЬ! Плющ или виноград, который поднимался до окон второго этажа… этого нельзя придумать! деревянные ступеньки, которые вели на второй этаж…. которые слегка поскрипывали… ты любила, чтобы я нес тебя на руках, обнимала меня за шею и затихала, даже не болтала ногами, но очень любила ими болтать, когда сидела на стуле…

… ты любила белое, у тебя все было белоснежным, только мебель тогда такой не делали… она была светлой… из легкого дерева, просто покрытой лаком… темный натертый пол из паркета, лепные потолки без картин, без зеркал, большое зеркало стояло только в твоей комнате, где ты одевалась …ты не любила зеркала вообще… наш дом, дорожки из мелкого гравия.. из белоснежных осколков камня… когда падал дождь, они становились только светлее…

Веранда под домом, где было только два плетеных кресла из белой лозы — для тебя и для меня … мы смеялись, что будем делать, когда придут гости, но не нужно было гостей… я помню апельсиновые стены нашей спальни… мягкий оранжевый оттенок… а в твоей комнате ты их сделала светло-голубыми, очень мягкими, цвета неба… Но ты заходила в свою комнату, только чтобы одеться… очень редко, когда нам приходилось выезжать вдвоем….

да! у тебя были платья этого оттенка… или я пробужу тебя, или уйду… мне неважно, где и как это закончилось — автомобиль, поезд… неважно… ты помнишь конец, я помню начало.

Забудь о том, как все ушло, вспомни то что было, любимая! была жизнь, была любовь, было счастье, были мы… время многолико… как Янус неужели ничего из того, что я писал тебе, не нашло отклика в твоей душе?

я не верю! когда ты спускалась по ступенькам, твои гэта звонко щелкали… такой интересный звук… я поражался, как ты не будучи в Японии полюбила эту обувь? иногда ты одевала на себя кимоно… я не помню его оттенка, я смотрел тогда на тебя …. твой любимый халат… атласный, цвета неба… с узорами.. драконы? или цветы? я не вижу сейчас… я вижу твое лицо, твою фигуру, я вижу тебя, любимая….

я просто должен дописать.. возможно я тогда пойму? мы всегда спали вместе…  наша кровать была очень большой и застелена такой же простыней… когда нужно было ее снимать, ее приходилось сворачивать, как ковер… я спал скраю… ты любила, когда я ложился первым, ты перелезала через меня в своей белой рубашке…  когда было тепло, ты спала на своей половине, но все-равно утром утыкалась носом в мое плечо… а когда было холодно, ты ждала, чтобы я согрел постель, а  потом перелазила через меня, забиралась под одеяло ко мне и прижималась ко мне… ноги у тебя постоянно были холодными я переплетал их со своими и поднимал одеяло в конце ног, так чтобы оно сделало как бы спальник …. но ты отогревалась только тогда, когда чувствовала мои руки на своем теле… тогда ты становилась горячей, твои губы прижимались к моей шее, моя рука была на твоей спине.. и ночнушки просто уже не было нужно… когда я снимал с тебя ее, ты обнимала меня рукой за шею, чтобы приподняться а потом поднимала руки над головой и прижималась ко мне вся такая горячая, что я не мог представить, как несколько минут назад ты была такой холодной

…я гладил твое тело, твои ноги… чувствовал их упругость …ласкал твою спину, твой живот, ты целовала меня в шею… потом в губы… потом я целовал тебя.. начиная от морщинки на лбу и заканчивая пальчиками на ногах … я не буду писать дальше… это было только для двоих… просто двое стало одна плоть….

… утром…  утром я любил смотреть на тебя — твое лицо так хорошо оттенял белый цвет  и ты спала тихо, как ребенок… тогда я вставал, чтобы помолоть и заварить нам кофе… тебя будил запах… возможно ты и не спала, а просто притворялась? но ты появлялась тогда, когда я наливал его в кружки, как будто ждала этого момента,  успев надеть свою белую до пят рубашку с кружевами и пила его в кресле, поджав под себя ноги так что будто была в белом коконе при этом умудрялась не проливать на себя не капли… я всегда удивлялся этому…

…ажурная фарфоровая кружка, почти прозрачная в твоей хрупкой руке… как ты любила вдыхать аромат кофе… кофе с сахаром, но без молока… у нас даже вкусы были одинаковые… мы могли спокойно путать свои кружки…

… радостные смешинки в твоих глазах, для тебя каждое утро было подарком… и ты как-будто до сих пор не могла поверить, что это все реальность, что мы вместе и рассвет пришел для нас обеих… просто ты и я… вместе….

да, я вспомнил! иногда ты просыпалась раньше, чтобы успеть сделать кофе первой… чтобы просто сделать мне приятное.. и тогда я притворялся, что еще не проснулся… ты так осторожно перелезала через меня, что мне очень трудно было сдержаться, чтобы не обнять тебя и не прижать к себе… но я ждал, пока ты не позовешь меня: соня! любимый! мы уже ждем тебя! и я и кружки… и наш  новый день…

…ты знаешь, я не помню, чтобы мы ссорились… даже если у тебя было плохое настроение, достаточно было прижать тебя к себе и подержать так недолго, чтобы ты возвращалась к себе… и снова становилась моей… Мое тепло, моя сила переходила в тебя, ты замолкала и отогревалась в моих руках, чтобы забыть все, что мешало тебе жить…

Почему я помню так много, а ты не можешь вспомнить ничего? или не хочешь вспомнить? в тебе живет печальный конец этой истории, но я помню ее начало…